ТЕМА 7. Американская психоистория

1. Неофрейдизм и возникновение психоистории
2. Теория авторитарной личности и социального характера Эриха Фромма
3. Концепция идентичности Эрика Эриксона

1. Неофрейдизм и возникновение психоистории

Имена, названия, понятия и термины:
Зигмунд Фрейд, Уильям Буллит, «Томас Вудро Вильсон. 28-й президент США. Психологическое исследование» (1938)

Психоистория
Фрейдизм, психоанализ
Бессознательное
Неофрейдизм

Психоистория является одним из наиболее популярных направлений в современной американской историографии. Первые психоаналитические интерпретации истории восходят еще к фрейдизму. Влияние Зигмунда Фрейда на историческую науку в Америке было значительным. Фрейд совершил «коперниковский» переворот в психологии XX в.; он является центральной фигурой, вокруг которой группируются почти все теории бессознательного: кто-то исследует эту область вслед за ним, кто-то — оппонируя ему.
Становление психоистории как самостоятельной дисциплины относится к началу ХХ в. Уже в первой трети столетия, главным образом в Австрии и Германии появились многочисленные биографии политических деятелей, ученых, деятелей искусства. А с начала 1940-х гг. в США интенсивно развернулись исследования с применением психоанализа немецкого национал-социализма. Своеобразным рубежом стала вторая половина 1950-х гг. В 1958 г. была опубликована книга Эрика Эриксона «Молодой Лютер», в которой на конкретно-историческом материале были сформулированы и обоснованы принципы психоаналитического изучения личности. С 1960-х гг. бум психоаналитических публикаций не прекращался. В 1970-е гг. появились даже специализированные периодические издания. Сегодня психоистория стала университетской дисциплиной, которую преподают историки, получившие подготовку в специальных психоаналитических институтах.
Хотя родословная психоистории восходит к З. Фрейду, но было бы упрощением представлять ее просто как приложение принципов психоанализа к истории. Методологической основой психоистории явился не классический фрейдизм, делающий особый упор на подавление сексуального влечения, а различные течения неофрейдизма, которые обращают внимание на социальные мотивы поведения. Кроме того, психоистория переориентируется с детского возраста на взрослый, для изучения которого возможно привлечение исторических источников, таких как дневники, переписка, мемуары и пр. Э. Эриксон дал психоистории такое определение: «Изучение индивидуальной жизни комбинированными методами психоанализа и истории».
Психоистория изучает бессознательное как важную сферу человеческой психики. Особенно широкое применение находит она в жанре исторических биографий. Сегодня ни один историк уже, наверное, не может писать биографическое исследование, не обратившись к фрейдизму или неофрейдизму. Именно обращение к методологии психоанализа позволяет рассмотреть иррациональные мотивы поведения человека, бессознательные реакции. В значительной мере психоистория обращается и к поведению больших и малых социальных групп. Объектом изучения в психоистории являются бессознательные детерминанты поведения как отдельной исторической личности, так и различных общностей – социальных, национальных, расовых. Причем психоисторики отмечают, что иррациональные силы особенно сильно проявляют себя в периоды социальных волнений и стрессов.
Одна из ранних попыток использовать психоанализ в истории принадлежит самому З. Фрейду, который совместно с американским историком У. Буллитом написал работу «Двадцать восьмой президент США: Томас Вудро Вильсон» (1938). Среди известных американских психоисториков можно назвать П. Левенберга, Б. Мэзлиша, П. Монако, Л. Демоза и др. Мы обратимся к творчеству двух самых известных представителей этого направления, стоявших у его истоков – Э. Эриксона и Э. Фромма.


2. Теория авторитарной личности и социального характера Эриха Фромма

Имена, названия, понятия и термины:
Эрих Фромм, «Бегство от свободы» (1941), «Анатомия человеческой деструктивности» (1973)

Тоталитаризм
«Низы среднего класса»
Социальный характер
Авторитарный характер

Идеи Эриха Фромма (1900–1980 гг.) во многом представляют собой вариации выводов знаменитого австрийского психоаналитика З. Фрейда, это одно из направлений неофрейдизма. Фромм изучает интимный внутренний мир человека, но его индивид действует на широком социальном фоне, непременно включен в социальную реальность.
Проблемам психоаналитического исследования истории посвящены исследования Фромма «Бегство от свободы» (1941) и «Анатомия человеческой деструктивности» (1973). Первая книга увидела свет в США, куда Э. Фромм эмигрировал из Германии как еврей. Фромм предлагает в ней собственное понимание сущности человека. По его мнению, эта сущность — в двойственности, противоречии. Уникальность человека состоит в том, что, с одной стороны, он представляет собой биологическое существо; но вместе с тем отделен от животного мира. Эта раздвоенность — суть противоречия. Поступки человека уже не полностью определяются инстинктами: хотя они есть и у людей, но у них также есть и сознание, разум, воображение, способность к творчеству. Как пишет ученый, человек утратил единство с природой, целостность существования, выделился из природы; но это явилось для него источником страданий, поскольку он почувствовал себя одиноким странником в этом мире, причем странником, объятым страхом. Он утратил гармонию и пытается найти ее вновь, но другими путями. Содержанием человеческой истории является стремление человека обрести самого себя, реализовать свои истинные потребности, которые возникли взамен разорванной целостности связей с природой.
В своей работе «Иметь или быть» Э. Фромм предлагает классификацию истинных потребностей человека. Первое – это потребность в общении. Идеальной формой для ее раскрытия является любовь. На втором месте, по мнению ученого, находятся потребность в творчестве, стремление преобразовать мир. Среди творческих сил, по Фромму, главное место занимают воображение и эмоции. На третьем месте стоят потребности в ощущении собственных корней, которые гарантируют безопасность и прочность бытия. С точки зрения Фрейда было достаточно осознавать отцовскую и материнскую любовь. Э. Фромм же утверждает, что этого недостаточно, человек ищет стабильные родственные связи, интересуется своей родословной. Четвертую потребность, по мнению ученого, составляет стремление к познанию мира, пятую — желание уподобления, отождествления, поиски идентичности, очень часто сводящееся просто к поиску признанного образца, кумира для подражания.
Фромм пишет, что одной из основных человеческих ценностей является свобода. В истории известно много примеров самоотверженной борьбы за свободу; но она полна и других, не менее красноречивых примеров добровольного закабаления, торжества психологии подчинения. В работе «Бегство от свободы» ученый разбирает варианты поисков идентичности, анализируя ситуацию массового добровольного отречения от свободы, закабаления, психологического подчинение на примере Германии 1930-х гг. и прихода нацистов к власти. Он предлагает оригинальную концепцию тоталитаризма.
Э. Фромм применяет понятие тоталитаризма для характеристики режима Бенито Муссолини, немецкого нацизма, сталинизма, китайского коммунизма эпохи правления Мао Цзедуна. Он ищет психологические предпосылки и исторические корни тоталитарных режимов, видя причины утверждения тоталитаризма в усилении психологического отчуждения личности.
Ученый находит истоки тоталитаризма ХХ в. еще в эпохе Средневековья. Он предлагает рассматривать всеобщую историю как биографию человечества, а Средневековье — как его детство. В эту эпоху каждый был прикован к своей роли в обществе. Жизнь регламентировалась правилами и обязательствами. У средневекового человека не было развито самосознание, он не видел себя в качестве индивидуальной личности.
И действительно, средневековое общество было крайне стратифицировано. Каждый занимал строго и определенно фиксированное место, и вырваться за предел своей ниши не мог. Человек был включен в систему связей самого разнообразного характера, зависел от власти, церкви, общины, природы. Эта зависимость создавала устойчивость, стабильность, давала ощущение уверенности и гарантированности бытия. Жизнь сама не отличалась динамизмом, была однообразной, неспешной, типичной. Свобода индивида отсутствовала, но было важное преимущество такого положения: он не был одинок и изолирован. Не было страха одиночества, когда ты с миром один на один. Э. Фромм считает, что средневековый человек стремился к подчинению внешним силам, т.е. проявлял важную черту — мазохизм – как механизм бегства от свободы или преодоления отчуждения. Ученый видит в мазохизме стремление подчинения внешним силам и преодоление отчуждения.
Другой важный этап, к которому обращается Фромм, – эпоха Реформации. Ученый подробно анализирует установки, которые вырабатывали у индивида доктрины протестантизма. Он показывает, что новая форма религии освободила человека от традиционных уз средневекового общества. Однако, по мнению ученого, хотя она и давала индивиду новое чувство независимости, но одновременно заставляла ощутить одиночество и изолированность, наполняла его сомнением и тревогой и вынуждала к новому подчинению и иррациональной деятельности. Более того, дальнейшее развитие капитализма воздействовало на личность в том же направлении, которое было задано в эпоху Реформации, устанавливая новый, более интреоризованный, внутренний тип зависимости – самодисциплину, совесть, делая человека послушным винтиком в машине капиталистического производства. Таким образом, предшествующая история стала как бы подготовительной почвой для установления в ХХ в. тоталитарных режимов.

Общей чертой тоталитарных режимов, по мнению Эриха Фромма, было то, что они предложили индивиду новое убежище и безопасность. Индивида заставляют испытывать чувство бессилия и незначительности и переносить мысленно все свои силы на вождя, государство, отечество, которым он должен подчиняться, и которые он должен обожать. Человек бежит от свободы в новое идолопоклонство. Все достижения в развитии индивидуальности и разума, начиная с эпохи Средневековья и до конца XX в., приносятся на алтарь новых идолов. Тоталитарные режимы стали следствием негативной свободы – не «свободы для», а «свободы от».
Э. Фромм изучает социально-психологические предпосылки победы тоталитарных режимов. Главную причину тоталитаризма ученый видит в отчужденности личности. Психологический анализ немецкого общества 1930-х гг. явился логическим дополнением концепции тоталитаризма. Фромм приводит статистические данные, согласно которым 10 процентов населения Германии фанатично приняли нацистскую идеологию и стали опорой режиму, 15 процентов встали на путь антифашистской борьбы, а 75 процентов (т.е. основная масса населения) не приняла режим, но и не оказала сопротивления диктатуре. Т.о., оказывается, что решающую роль в укреплении фашистов у власти сыграли пассивность и конформизм основной массы населения.
Согласно данным ученого, в эту группу входили рабочие и буржуазия – особенно та ее часть, которую Фромм определяет как «низы среднего класса». Почему? Эта готовность подчиняться режиму была психологически обусловлена состоянием внутренней усталости и пассивности, которая, как утверждает ученый, характерна для индивида нашей эпохи даже в демократических странах.
В 1929–1930-е гг. отделом социальной психологии Франкфуртского института социальных исследований под руководством Э. Фромма было проведено прикладное исследование. Целью этого исследования было выявление подсознательных мотивов политического поведения рабочих и определение типа социального характера, который распространен в рабочей среде. Основным методом стал опрос — анкетирование. При этом анализировались и сами ответы, и эмоциональные реакции. Вопросы задавались самые разные, имели комплексный характер.
Большинство рабочих выражало недовольство политическим порядком и экономической ситуацией в стране. Для опрошенных была характерна высокая политическая активность. Большинство из них являлись членами политических партий и профсоюзов (КПГ, СДПГ). Однако Фромм считал участие в политических партиях и профсоюзах активностью конформистов. Анализ ответов на многие вопросы выявляет неверие рабочих в возможность изменения своего положения, недоверие к своим лидерам. Ученый пишет: «… рабочие оставались членами своих партий и на уровне сознания выступали за политические доктрины, но в глубине души потеряли всякую веру в эффективность политической борьбы».
Революция 1918 г., поражение в первой мировой войне, установление Веймарской республики, участие во власти СДПГ принесли надежды на улучшение положения, но последующее время принесло разочарование и отсутствие веры в эффективности политической борьбы. Огромное количество народа было охвачено чувством собственного бессилия и ничтожности. Это стало одной из причин неспособности рабочих оказать сопротивление нацистской диктатуре.
Другая причина – скрытая авторитарность рабочих-мужчин. Она была выявлена из анализа ответов на вопросы о семье, об отношении к женщине (жене, дочери, сестре), к вопросу о воспитании детей. Фромм считает, что в частной жизни рабочих проявляются черты авторитарности. Например, большинство из них (84 процента), независимо от партийной принадлежности, на вопрос должны ли женщины работать, ответили: нет, ее место на кухне, с детьми. Ученый делает вывод, что женщина нужна им как слабое повинующееся существо, которое находится в их распоряжении.
Среди других характеристик рабочих Э. Фромм называет конформизм, то есть равнодушие, отсутствие воли к сопротивлению, что, по его мнению, и делало их удобным объектом для манипуляции нацистов.
Авторитарность в еще большей мере присуща «низам среднего класса». По его мнению, именно эта группа населения составляет социальную основу тоталитаризма. Рабочие относятся к фашизму отрицательно или равнодушно. Мелкие лавочники, ремесленники, служащие приветствовали нацистскую идеологию. Исследователь выделяет такие психологические черты этой группы, как узость взглядов, жизнь в узком мирке, подозрительность к другим, ненависть к чужакам, зависть к знакомым, выражаемые как негодование.
Для авторитарной личности характерно следование общепринятым нормам, подчинение авторитету; агрессия, косность мышления, цинизм, враждебность. Авторитарный характер или садо-мазохистский комплекс, как считает Э. Фромм, представляет собой, один из механизмов бегства от свободы, попытку преодолеть отчуждение и противоречивость личности. Он проявляется в стремлении к подчинению и господству. Причем садизм для Фромма — нечто иное, чем в классическом психоанализе, где главным является сексуальный фактор. По мнению ученого, сердцевина садизма состоит в стремлении к власти. Он выделяет три типа садистов. Первые стремятся к власти над людьми. Вторые, кроме стремления к власти, желают эксплуатировать других в корыстных целях. А третьи, помимо прочего, стремятся заставить других страдать и наблюдать это.
Э. Фромм отмечает, что садизм всегда сочетается с чувством слабости, приниженности, незначительности, стремлением подчиняться, т.е. с мазохизмом. Садизм и мазохизм – это два способа преодоления отчуждения, для чего оба (и садист, и мазохист) нуждаются в объекте — другом человеке.
По мнению Фромма, именно садо-мазохистский или авторитарный характер стал определяющей социально-психологической тенденцией «низов среднего класса» в Веймарский период. Это было обусловлено специфической ситуацией Германии 1920-х гг. и предвоенного периода в целом. Авторитарный характер был присущ среднему классу и до 1914 г., но послевоенные события усилили его.
Раньше отождествление себя с монархией давало мелкому буржуа чувство уверенности, национальной гордости, как и авторитет традиционалистской религиозной морали, незыблемость семьи, прочность экономического положения. Но поражение в войне, публичная дискредитация кайзера, нападение на армию и офицеров, превращение бывших красных агитаторов в министров нанесли удар по престижу государства. Более того, после войны происходит экономический упадок, сопровождавшийся поглощением инфляцией 1923 г. всех многолетних сбережений людей. 1924–1928 гг. стали периодом стабилизации, породили надежды на оздоровление, но великая депрессия 1929 г. уничтожила их. Инфляция нанесла смертельный удар по бережливости. Много лет человек копил деньги, отказывая себе во всем, а теперь государство нарушило свои финансовые обязательства.
Средний класс оказался самым беззащитным слоем, по которому депрессия ударила экономически сильнее всего. Происходит снижение его социального престижа. Эта часть населения испытывала двойную оппозицию – не только со стороны высших слоев, но и со стороны рабочего класса. Ранее мелкий буржуа считал себя выше рабочего, а теперь смотреть сверху вниз оказывается не на кого. Происходит снижение и семейного авторитета, роли старших: молодежь не желает верить в прежние ценности, отвергает традиционную мораль. Таким образом, одной из причин роста популярности нацизма в среде «низов среднего класса», по мнению Э. Фромма, стало выросшее чувство социальной неполноценности.
Особенно ярко эти черты, присущие среднему классу, воплотились в личности Адольфа Гитлера. Как считает ученый, Гитлер по своему происхождению был типичным представителем «низов среднего класса» и воплотил черты возмущения и озлобленности мелких буржуа. Он выступал как мессия, обещая уничтожить универсальные магазины, покончить с властью финансового капитала и предоставить власть сотням тысяч мелких буржуа. Членство в нацистской бюрократии давало богатство и престиж, не вошедших в их число привлекала возможность отнять имущество у евреев и коммунистов, а остальные получали эмоциональное удовольствие от нацистских зрелищ и спектаклей. Нацистская идеология наполняла мелких буржуа чувством национальной гордости и превосходства над остальными. Таким образом, осуществлялась мобилизация, психологическое возрождение класса.
Согласно мнению Фромма, личность Гитлера, его учение, вся нацистская система представляют собой крайние проявления авторитарного характера. В книге А. Гитлера «Майн Кампф» демонстрируются садистские стремления к власти. Это проявляется, в частности, в отношении к народу, который нацистский вождь одновременно и любит, и презирает.
Гитлер подчеркивает необходимость проведения массовых митингов. Индивид ощущает свое одиночество и, оставаясь наедине с самим собой, легко поддается страху. В своей мастерской или на небольшом предприятии человек чувствует себя очень незначительным. На митинге же он видит зрелище большого сообщества, что прибавляет ему силы и бодрость. Попадая туда, где его окружает тысячи людей с такими же убеждениями, индивид поддается магическому влиянию массового внушения.
А. Гитлер считает, что задача оратора — подавлять волю слушателей. По мнению нацистского лидера, митинги представляют собой противостояние двух противоречивых воль. Физическая усталость аудитории — хорошее условие внушаемости. Поскольку утром и в течение дня воля человека более энергично восстает против попыток подчинить ее воле и мнению других людей, политические митинги лучше проводить по вечерам, когда воля человека легче уступает внешнему воздействию.
Как показывает Э. Фромм, сходных идей придерживался и министр пропаганды Геббельс. Исследователь приходит к выводу, что нацистские главари интуитивно использовали коллективное бессознательное.
Народные массы для нацистских лидеров – объект садистского удовольствия. Для самих «низов среднего класса» такими объектами становятся расовые меньшинства, политические противники, другие народы. Причем все осуществляемые притеснения они объясняют как свою защиту от притеснений других. Сам Гитлер, как пишет Фромм, готов склониться перед высшими силами – Богом, Судьбой, Необходимостью, Природой.
Идеи Эриха Фромма о природе тоталитаризма в дальнейшем нашли развитие в исследованиях других неофрейдистов — Ханны Аренд, Карла Густава Юнга, Эрика Эриксона.


3. Концепция идентичности Эрика Эриксона

Имена, названия, понятия и термины:
Эрик Эриксон, «Молодой Лютер» (1958), «Детство и общество» (1963), «Идентичность: юность и кризис» (1967), «Истина Ганди» (1969)

Идентичность, кризис идентичности
Харизма
Социализация

Другой ученый, стоящий у основания психоистории, Эрик Эриксон (1902-1994 гг.) родился в Германии. Он получил психоаналитическое образование, а затем практиковал в Австрии, в Венской школе психоанализа, под руководством дочери З. Фрейда Анны Фрейд. В 1933 г. ему пришлось эмигрировать из Австрии в США, где он работал во многих институтах и клиниках, а также преподавал в ряде университетов, стал почетным профессором Гарвардского университета.
Э. Эриксон использовал многие ключевые термины и принципы фрейдизма. Он известен как психоаналитик, этнолог, политолог, историк. Эриксон был практикующим психоаналитиком, что позволило ему взглянуть на бессознательные мотивы деятельности людей и выявить скрытые связи между индивидом и обществом.
Главный вклад Эриксона в науку — понятие идентичности. Этот термин означает твердо усвоенный и личностно принимаемый образ себя во всем богатстве отношений личности к окружающему миру. Это чувство адекватности и стабильности; владение личностью собственным «я» независимо от состояний «я» и изменения ситуации. Сформировавшаяся идентичность – показатель зрелой, взрослой личности.
Э. Эриксон построил оригинальную схему развития человека на протяжении жизни (над которой он работал более двадцати лет и неоднократно перерабатывал). По его мнению, в течение жизни человек переживает ряд психо-социальных кризисов. В книгах «Детство и общество» (1963) и «Идентичность: юность и кризис» (1967) ученым приводится специальная таблица этапов жизни. Он выделяет восемь стадий развития идентичности, на каждой из которых человек делает выбор между двумя альтернативами; от этого выбора зависит вся последующая жизнь индивида.
Первая стадия — от рождения до 18 месяцев. По мнению ученого, в этот период младенец решает главный вопрос всей последующей жизни: доверяет ли он окружающему миру. Это происходит через общение со взрослыми, в контакте со средой обитания: ребенок впитывает звуки, цвета, свет, тепло и холод, узнает язык улыбок и жестов. Ключевую роль в формировании доверия к миру играет мать. Когда оно сформировано, ребенок может спокойно воспринимать исчезновение матери.
Вторая стадия длится с 18 месяцев до 4 лет. На этой стадии ребенок становится более самостоятельным и автономным. Он решает следующую задачу – обретение самостоятельности. Негативным вариантом становится неуверенность в себе, непрерывные сомнения.
Третья стадия – с 4 до 6 лет, когда возникает альтернатива между инициативой и чувством вины. Расширяется жизненное пространство ребенка, все больше людей входит в орбиту его внимания. Происходит идентификация не только с родней, но и с другими взрослыми. Это время игры — игры во взрослые игры.
На четвертой стадии — 6–11 лет — ребенок овладевает различными умениями, это оптимальное время для обучения. При ненормальном протекании этого процесса возникает чувство неполноценности.
Пятая стадия — 11–20 лет — ключевая для приобретения идентичности. На нее приходится кризис подросткового возраста. Человек объединяет все, что знает о себе, и создает целостное представление. В негативном случае возникает спутанная идентичность.
На шестой стадии — 21–25 лет – происходит переход к решению взрослых задач. Молодые люди вступают в дружеские отношения, в брак, появляются дети. Альтернативой становится изоляция, неумение общаться.
На седьмую стадию — 25–60 лет – приходится большая часть жизни. Главное содержание этой стадии, по Эриксону, составляет противоречие между способностью к развитию и медленным регрессом личности в процессе обыденной жизни, между генеративностью и стагнацией.
Восьмая стадия наступает после 60 лет. Это время завершения жизненного пути, когда человек пожинает плоды собственной жизни. Покой и уравновешенность становятся итогом целостности личности, отчаяние выступает как следствие спутанной идентичности.
Таким образом, идентичность по Э. Эриксону — это и субъективное ощущение тождества и целостности с миром, и объективное качество. Формирование идентичности – длительный процесс, который происходит на бессознательном уровне и итогом которого становится адаптация индивида к среде и миру.
Идентичность у Эриксона имеет персональную и групповую модификации. Персональная идентичность – основной жизненный стержень человека. Это результат осознания себя существом, лишенным внутренней разобщенности и находящимся в гармонии с миром. Это ощущение своего бытия как родового существа Homo sapiens. Под групповой идентичностью ученый понимает приспособление индивида к обществу через механизм восприятия традиций.
Важнейшее понятие концепции Э. Эриксона – кризис идентичности. Резкое изменение условий существования личности может привести к потере идентичности или чувства личной тождественности. Кризис идентичности наиболее часто проявляется в смутное время, когда разрушаются прежние нормы, когда человек испытывает беспокойство за будущее свое и своей социальной группы.
Это понятие Эриксон начал вырабатывать во время первой мировой войны, когда ему довелось работать в реабилитационной клинике. Война принесла много психологических проблем для тех, кто ее пережил. Многие молодые люди оказались госпитализированы — хотя они не были контужены, не были симулянтами, но в экстремальных условиях потеряли тождество личности и чувство непрерывности времени.
Э. Эриксон приходит к выводу, что кризис идентичности по-разному переживается разными людьми, причем некоторыми особенно чувствительно и остро. Через призму идентичности исследователь строит модель лидера-новатора, которая была им апробирована на материалах биографий двух харизматических личностей – Мартина Лютера и Мохандас Ганди.
Харизма по Эриксону – это особый путь социализации будущего лидера сначала в малых социальных группах (таких, как семья, школа, монастырь у Лютера, каста у Ганди). В силу обстоятельств личность переживает социо-культурный конфликт по-своему и принимает творческое решение. Сначала лидер-новатор учится разрешать конфликты в малой группе, а затем в силу своих качеств он становится олицетворением новой идентичности для широких слоев общества, где действуют те же механизмы, что и в малых группах. Харизматический лидер решает проблемы, актуальные для масс, которые ждут спасения в условиях кризиса. Он становится безусловным авторитетом у своих последователей, т.к. олицетворяет для них выход из создавшегося тупика. Этим проблемам посвящены книги Эриксона «Молодой Лютер» (1958) и «Истина Ганди» (1969).

Чтобы решить, как и почему Мохандас К. Ганди (1869–1948 гг.) стал лидером Индии не только для современников, но и для последующих поколений, Э. Эриксон анализирует пройденные им жизненные стадии. Он прослеживает, как задатки молодого Ганди в общественно-историческом контексте трансформировались в новый тип лидерства. Ученый показывает, что формирование основных жизненных установок происходит в детстве. Очень рано Ганди осознает себя как индивидуальность со своим внутренним миром и совестью. Уже у маленького мальчика появляется потребность все испытывать, проверять самому, ничего не принимать на веру. Особая совестливость трансформируется в чувство морального превосходства над сверстниками, в среде которых Ганди часто выступает как арбитр. Стремление стать примирителем проявляется сначала в детских играх, затем в адвокатской практике взрослого Ганди, и, наконец, в политике, когда он помог достичь мирного соглашения с Англией.
Эриксон отмечает особую роль родителей, которым молодой Ганди доверяет и через которых воспринимает стереотипы окружающего мира. Но когда отец женил Ганди на сверстнице, и брак оказался неудачным, авторитет отца ставится под сомнение. Ошибка отца в выборе судьбы для сына приводит к внутреннему конфликту последнего. Ганди обращается к другому абсолютному авторитету – Богу. Исследователь показывает, что в Индии в начале XX в. установка на авторитет была одним из главных компонентов ментальности: в детстве авторитет отца, в зрелости — общества, государства, нации, религии.
Ученый разбирает и другие стороны жизни будущего лидера. Он показывает поиски юношей своей социальной роли в обществе. В условиях британского господства в Индии среди сверстников Ганди было распространено чувство приниженности по сравнению с англичанами, что выражалось в копировании стиля жизни англичан: молодые люди стремились курить, пить вино, есть мясо, получать другие радости жизни. Примеряя стиль жизни европейца, Ганди чувствует внутреннее противоречие. Он не может пожертвовать своими ценностями.
Э. Эриксон описывает, как Ганди едет учиться в Англию, чтобы получить профессию юриста, и там продолжается его поиск самостоятельности и мужества. С одной стороны, в Европе Ганди стремится стать европейцем больше, чем сами европейцы. Он берет уроки танцев и игры на скрипке, носит соответствующую одежду. С другой стороны, даже будучи в чужой стране, где его никто не проверяет, он следует обетам, данным матери: не курить, не пить, быть верным жене, сохранить нравственную чистоту. Ганди примеряет английскую идентичность и при этом полностью сохраняет индийскую, что ведет его к внутреннему конфликту.
Продолжение этого конфликта находит выражение в профессиональном фиаско Ганди. В Англии он изучил теорию английского права, но не знает, как применить его к индийской действительности. Уже первый судебный процесс на родине приносит Ганди полный крах. Когда ему как адвокату предложили выступить на заседании суда, он не смог вымолвить ни слова. Зал разразился смехом, и Ганди был вынужден его покинуть.
Он разоряется и в поисках работы отправляется в Южную Африку. Здесь Ганди встретился с унизительным отношением к индийцам, господством расовых предрассудков. За то, что он ехал в вагоне первого класса, его высадили из железнодорожного поезда на перрон незнакомой станции.
Э. Эриксон полагает, что этот случай стал кульминацией в кризисе идентичности М. Ганди и привел его к осознанию своей особой миссии – задаче изменить существующую ситуацию. Итогом его духовных исканий стал вывод о том, что человек будет спасен только своей верой. Ганди идет к обретению Бога в себе. Он выводит главную цель своей жизни — найти общее согласие. Согласно рассуждению Эриксона, старые стереотипы патриархального индийского общества в сознании Ганди трансформировались. Он пытается создать новую идентичность, но с преимущественно индийскими традиционными ценностями. Основой ее становится идея взаимного служения. Детская установка не доверять авторитетам, самому искать истину привела Ганди к тому, что он сумел открыть истину для всех.

Эрику Эриксону удается выявить историческую обусловленность деятельности личности. Он показывает, что, с одной стороны, развитие личности лидера происходит под влиянием социальной действительности, а с другой – осуществляется его обратное влияние на окружающий мир. Кризис идентичности лидера предстает двигателем общественного развития. Как пишет ученый, «великая личность в процессе поисков самой себя и формирования своего характера может создать характер целого исторического периода».
В своей книге о Мартине Лютере (1483–1546 гг.) Эриксон показывает социальное происхождение будущего лидера протестантизма в контексте миграции немецкого средневекового крестьянства. Ученый ищет истоки кризиса идентичности Лютера, который привел к разрыву с католической ортодоксией, в конфликте с отцом, следствием чего стал уход в монастырь, где мучительные размышления над вопросом, как согласовать подчинение воле небесного отца и отца земного выливаются в углубление этого кризиса. В итоге Лютер провозгласил новый тип отношений с «небесным отцом», основание веры без посредничества церкви. Он приходит к созданию новой религии, ставшей идеологией целой эпохи.

***
Психоанализ из узкой клинико-психологической концепции превратился в доктрину философского и социологического плана. Выводы психоисториков выходят далеко за рамки ортодоксальной фрейдистской концепции сексуальности. Применяются более широкие подходы в рамках фрейдизма, порывающие с первоначальными биологизирующими тенденциями. Выведенная в психоанализе категория бессознательного становится фактором, учет которого необходим при анализе вопросов поведения, эмоций, произведений искусства, взаимоотношениях в больших и малых группах, истории общей и истории культуры. Применение психоанализа позволяет историкам проникать в области, к которым ортодоксальный фрейдизм не имел отношения, ставить и решать проблемы, которыми сам Фрейд никогда не занимался. Сегодня психоистория является одной из исторических субдисциплин. Особенно широкий размах она приобрела в США.


Источники к теме:
1. Фрейд З. Леонардо да Винчи. М., 1991.
2. Фрейд З., Буллит У. Томас Вудро Вильсон. 28-й президент США. Психологическое исследование. М., 1992.

3. Фромм Э. Адольф Гитлер. Клинический случай некрофилии. М., 1992.
4. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998.
5. Фромм Э. Бегство от свободы. М., 2006.
6. Фромм Э. Некрофилы и Адольф Гитлер // Вопросы философии. 1991. № 9.
7. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.
8. Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1996.
9. Эриксон Э. Молодой Лютер. Психоаналитическое историческое исследование. М., 1996.

10. Демоз Л. де. Психоистория. Р/н/Д., 2000.
11. Мэньюел Ф. О пользе и вреде психологии для истории // Философия и методология истории. М., 1977.

12. Арендт Х. Историки тоталитаризма. М., 1996.
13. Юнг К.Г. Психология нацизма // Юнг К.Г. О современных мифах. М., 1994.

Литература к теме:
1. Гаджиев К.С., Сивачев Н.В. Проблемы междисциплинарного подхода и «новая научная» история в современной американской буржуазной историографии // Вопросы методологии и истории исторической науки. Вып. 2. М. 1978.
2. Гуревич П.С. Философская антропология Эриха Фромма // Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990.
3. Гуревич П.С. Диагностика человеческих страстей // Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. М., 2004.
4. Заводская И.Н. Эрих Фромм как историк тоталитаризма. Дисс. … к.и.н. Томск, 1997.
5. Могильницкий Б.Г. Американская «психоистория»: претензии и реальность // Новая и новейшая история. 1986. № 1.
6. Могильницкий Б.Г., Николаева И.Ю. Гульбин Г.К. Американская буржуазная психоистория. Критический очерк. Томск, 1985.
7. Мучник В.С. Некоторые аспекты проблематики «личность-сознание-бессознательное» в современной историко-психологической литературе // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Вып. 21. Томск, 1994.
8. Николаева И.Ю. Э. Эриксон – пионер «психоистории» // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Вып. 15. Томск, 1982.
9. Рахшмир П.Ю. Социологические и психологические интерпретации фашизма в современной буржуазной науке // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Вып. 11. Томск, 1976.
10. Руткевич А.М. «Анатомия деструктивности» Э. Фромма // Фромм Э. Адольф Гитлер: клинический случай некрофилии. М., 1992.
11. Соколов А.Б. Психоистория // Соколов А.Б. Введение в современную западную историографию. Ярославль, 2002.
12. Соловьев Э.Ю. Биографический анализ как вид историко-философского исследования // Вопросы философии. 1981. № 9.
13. Сонин В.А. Эрик Эриксон: эго-психология и феномен личности // Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1996.
14. Телятникова Э.М. Биографическая справка // Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998.
15. Шкуратов В. А. Психоаналитическое направление в исторической психологии // Шкуратов В.А. Историческая психология. Р/н/Д., 1994.
16. Элкинд Д. Эрик Эриксон и восемь стадий человеческой жизни // Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1996.