Это продвижение происходило прежде всего в пространстве. Не имея флота,
Каролинги не могли, конечно, мечтать о завоевании Британии, где королевству
Мерсия удалось к концу VIII в. включить в свой состав другие мелкие
англосаксонские королевства, расположенные между Хамбером и Ла-Маншем. Король
Оффа (757—796) держал себя на равных с Карлом Великим, правда, еще до того, как
тот принял императорский титул, и они обменивались дарами в знак взаимного
уважения. Каролинги не могли покуситься и на мусульманскую Испанию. Наконец,
какое-то время они вынуждены были уважать светскую власть папы в его новом
государстве, которое они сами всеми силами помогли создать.В борьбе с
мусульманами и пиренейскими народами Каролинги не всегда были удачливы. В 778 г.
Карл взял Памплону, Уэску, Барселону и Жерону, но, не осмелившись атаковать
Сарагосу, снес Памплону и вернулся на север. Горцы-баски устроили засаду его
арьергарду, чтобы захватить франкский обоз. 15 августа 778 г. в Ронсевальском
ущелье они уничтожили войско, которым командовали сенешаль Эггихард, пфальцграф
Ансельм и граф Бретонской марки Роланд. Каролингские «Королевские анналы» не
говорят ни слова об этом несчастье; анналист помечает под 778 г.: «В этом году
король Карл отправился в Испанию и потерпел там большое поражение». Побежденные
превратились в мучеников, прославив на века свои имена. Их реваншем стала «Песнь
о Роланде».Северного моря прежде всего были с трудом завоеваны после ряда
походов с 772 по 803 г. саксы; явные победы здесь чередовались с восстаниями
временно побежденных, из которых наиболее впечатляющим было восстание 778 г. под
руководством Видукинда. На свое поражение при Зюнтеле франки ответили жестокими
репрессиями: Карл велел обезглавить в Вердене четыре с половиной тысячи
восставших.
Рассылая миссионеров — им в поддержку был издан капитулярий, по которому
нанесение им любой раны, равно как и любое оскорбление христианской религии,
каралось смертью,— а также направляя в страну из года в год солдат, так что одни
крестили, а другие грабили, жгли, избивали и переселяли массы людей, Карл в
конце концов усмирил саксов. В Бремене, Мюнстере, Падерборне, Вердене и Миндене
были учреждены епископства.
Германское, особенно саксонское, пространство увлекло Карла на восток. Он
покинул долину Сены и Париж, где обитали Меровинги, и перебрался в районы Мааса,
Мозеля и Рейна. Постоянно путешествовавший, он более охотно посещал королевские
имения в Геристале, Тионвиле, Вормсе, а особенно—в Нимвегене, Ингельхейме и
Ахене, где отстроил три дворца. При этом ахенский дворец благодаря особенностям
архитектуры, длительности пребывания в нем Карла и важности происходивших там
событий приобрел наибольшее значение.
Южная Германия, однако, также привлекала внимание франкского короля, который
практически ни одного лета не провел без военных действий («без врагов», как
пишут анналисты, выделяя такие времена как исключительные) или скорее — без
организации и отправки куда-либо конной армии, чью боеспособность, по сравнению
с дедом и отцом, он весьма укрепил за счет породистых лошадей, хороших мечей и
знания местности, где велась война. Сам же он, как кажется, довольно редко
участвовал в походах. Основой его военных успехов стали коневодство, развитие
металлообработки (благодаря эксплуатации возросшего числа поверхностных
месторождений руды, что засвидетельствовано топонимикой: каролингской эпохой
датируется появление многочисленных названий «Ферьер») и использование услуг
знатоков географии.
Завоевав Баварию, он подчинил страну, уже христианизированную и теоретически
зависимую от франков со времен Меровингов. Тассилон, баварский герцог с 748 г.,
сделавший из Регенсбурга одну из самых пышных варварских столиц, пытался
использовать против франков лангобардов. Но, разбив лангобардов и одержав первые
победы над саксами, Карл Великий в 787 г. двинулся в Баварию, где благодаря
поддержке папы, отлучившего Тассилона от церкви, и переходу на его сторону
большой части местного духовенства без сопротивления овладел всем герцогством в
788 г. Чтобы избавиться от герцогского
семейства, он велел постричь Тассилона и заключил его сначала в Жюмьеже, а затем
в Вормсе; жену же, двух его дочерей и двух сыновей также отправил в монастырь. В
славянских и скандинавских странах зарождающиеся городские центры выполняли
сначала скорее военные, нежели экономические функции.
Ополе (5), в польской Силезии, был деревянным славянским гродом. Островное
положение и окружающая его стена служили оборонительным целям, а
река—экономическим. Треллеборг (6), на датском острове Зеландия, был укрепленным
лагерем, одной из военных баз датчан. Соображения обо-
роны и мореплавательский дух проявляются во всем, вплоть до деревянных домов,
построенных в форме лодок, в каждом из которых, вероятно, жил отдельный экипаж.
Хаитхабу (7), расположенный на Ютландском перешейке, был, напротив, укрепленным
торговым поселением, крупным центром транзита по одному из главных торговых
путей, соединявших около тысячного года балтийские страны с северо-западной
Европой.Но Оттоны передали наследникам ностальгию по I^My и стремление к власти
над папами, что породило спор между церковью и империей и возродило борьбу
светского воинства и духовенства, которую, несмотря на клерикализацию
государства при Каролингах (а при них в IX в. епископы, такие, как Иона
Орлеанский, Агобард Лионский, Хинкмар Реймский, стояли у руля управления) и
равновесие сил, достигнутое при Оттонах, так и не удалось. погасить.Истина,
однако, состоит в том, что социальное возвышение магнатов, землевладельцев
и рыцарей в одном лице создавало класс, способный воспользоваться экономическим
шансом, который предоставился благодаря росту земледелия, а также торговли, еще,
правда, ограниченной, часть доходов от которой этот класс оставлял
профессионалам—первым западным купцам. Соблазнительно предположить, что
завоевания Карла Великого и его военные экспедиции в Саксонию, Баварию, вдоль
Дуная, в Северную Италию, в Венецианскую область и даже за Пиренеи имели в виду
зоны обмена и преследовали в качестве цели захват зарождающихся торговых путей.
А Верденский договор, вероятно, мог быть также и разделом основных путей, как и
зон сельскохозяйственных культур. Но после тысячного года все это стало более
убедительным. Средневековый христианский мир действительно вышел на историческую
арену.
КАРОЛИНГСКАЯ ИМПЕРИЯ, ВИЗАНТИЯ И ИСЛАМСКИЙ МИР В НАЧАЛЕ IX В